У истоков церкви

Нарекла меня мама Клавдией

– Да правда, доченька, мне уже 93-й год идёт от роду. Помню, как война началась. Как же такое не помнить? – ответила мне Клавдия Семеновна Тимофеева.

– Мне тогда двенадцать было, – продолжила она, – и жили мы в деревне Булдаково Горьковской области. Трое нас у матери, а отец какой хороший был! Забрали его на фронт 1 июля 1941 года прямо с поля, он трактористом работал, свеклу сахарную обрабатывал недалеко от деревни. Как-то утром он проснулся и говорит матери:

– Касьяновна, мне приснился сон, что Миколька-сосед убил нашего петуха. В 12 часов приехал нарочный на лошади. Сказал, что на фронт отца призывают, спросил, где он работает, и поехал за ним. Мама сразу пошла в районный магазин за бутылкой, чтоб собрать всех сродников и угостить на проводах, такой был обычай. Завезли отца домой переодеться. Хлебушка краюху завернул и в рюкзак положил. На телегу отца посадили, лошадь нахлестали и погнали что есть силы в военкомат в Сечинск. Мама встретилась им на дороге, когда из магазина шла.

Мы все так плакали, что без отца остались. Младший Сашенька родился осенью 1940 года, еще совсем маленьким был. Сестрёнка Нина была меня на полтора года младше. Ей и досталось водиться с Сашенькой. Мы с мамой в колхозе день и ночь работали, хлеба надо было спасать.

А самолеты летят через нашу деревню: три впереди, три по бокам. Такой гул страшный. Мы боялись, что вот-вот придут немцы и бежали прятаться в коноплю или рожь. Первый год у нас ещё хлебушка было маленько. Отец заработал 24 пуда, но мы его из колхозного амбара не весь выбрали, так как по мешку брали, когда надо. Как война началась, всё зерно на фронт отправили и нам ничего не досталось. С коровушки молоко сдавали, яйца сдавали, всё на фронт, на фронт. И что мы ели? В хлебушек помаленьку мама где свеклы, где картошки подмешает.

Так год-два прожили, а как 23 января 1943 года у нас коровушка сдохла, вот тут хлебнули горечи. Мама до этого скопила маслица, сходила на базар, что был в двенадцати километрах от нашей деревни, продала. Пуд лебеды купила за 200 рублей и немного муки. Тем до лета и дотянули. Потом уже на траве жили. Как в поле снег растает, мы травку сергибус, конёк, кукушки, пеканы, пестики собирали и ели. Лебеды и крапивы не хватало. Пока зерновые посевы спасали, картошку не успевали собирать. В апреле по морозу сестра моя Нина мерзлую картошку выкапывала и маме приносила. Нина пойдёт за картошкой, а онучи-завязки лаптей изорвутся, вот беда была… Старичок один плёл лапти, покупали у него.

Немцев у нас не было: мы же от Москвы в 600 километрах. Я училась, в школу ходила в кирзовых сапогах, которые от отца остались. 4 класса училась в нашей деревне, а с 5-го – пришлось в Талызино за четыре километра ходить. Сильные морозы и бураны зимой были, а мы пешком ходили. Нас учили военному делу: собирать и разбирать винтовку, в снегу окопы рыть. Немецкому обучали с пятого класса.

Папа с фронта прислал два письма. В первом, что в Горьком его посадили на танк и что все его товарищи-москвичи. Второе письмо, видно, через партизан передал. Писал, что послали их в Брянские леса, немцы дали туда заехать, а после окружили и вокруг заминировали. Они уже поели всю траву, собачьи опёнки, и кору с деревьев стали есть. Написал: «Прощайте, больше я вас не увижу». Наверное, погиб. Справку потом дали, что пропал без вести наш Семён Иванович Малышкин 1906 года рождения.

После войны многие из деревни не вернулись. Двое после плена вернулись, они вместе служили, а потом вместе в шахтах работали в Германии. Рассказывали, что фашисты некоторых затопили в шахтах. После победы их освободили, но долго не отпускали.

Замуж я вышла за парня из нашей деревни. Троих деток растили. Потом у нас сгорел дом. Тогда полдеревни сгорело – 31 двор. Пожар начался из-за девочки: она играла и зажгла гребенку для волос, стало ей руки жечь, она и откинула её в кучу стеблей подсолнухов. Мы эти стебли собирали, чтобы печку топить. В 10 утра случился пожар, все на работе были и тушить некому. Ветер пошёл, по порядку дома и сгорели.

Муж мой Иван работал хорошо, и нам председатель колхоза денег дал на жилье. Мы съездили за 8 километров и в лесной деревушке купили домик старенький за две тысячи рублей.

В 1962 году переехали в поселок Второй Северный. Родственник наш завербовался здесь в шахту. Накануне нового года приехали сюда, зашли в один из маленьких домиков. Сундук на санках у нас был. Открыли нам Николай Дашкевич и Виктор Забузов. Они собирались куда-то уходить, но нас пустили, накормили, деток чаем напоили. До сих пор благодарю, а то у Сашеньки, моего младшего, ножки в калошках на валеночках примерзли. Через неделю мы купили домик старенький. Разломанных бараков после лагеря было полно, мы дрова заготовим из них и печечку топим.

Муж устроился в леспромхоз, затем мы с ним в изыскательской партии Ленгидропроекта работали и в подсобном хозяйстве продснаба СУБРа. Дом на Третьем Северном, где сейчас живём, купили готовым у молдаван, которые на родину уезжали.

Когда Иван мой на СУБРе на трелевочном тракторе работал, сильно травмировался. Дорога была под уклон, а он погрузил на площадку мотовоз. Этот мотовоз съехал на кабину, и мужу переломало рёбра, позвонок, лёгкие повредило. Долго лежал в больнице. 10 лет жил с больными легкими, потом в ЖКХ слесарем-сантехником перешёл работать. Прибегут из бани: – Дядь Вань, пойдём, краны там сломались. А он в стёганых штанах ходил зимой, придёт, бедный, весь обледенелый, обольёт его из крана. Рассказывает: – Зайду, а бабы все по углам. А мне что на них глядеть? Мне работать надо. Шутник был. Умер рано, в 49 лет, накануне Благовещенья.

А как монахиня зовусь Ксенией

Когда мы в 1962 году переехали, в поселке Третий Северный церкви не было. В Краснотурьинске потом открылась церковь, а до этого в Карпинск ездили. Муж мой умер в 1979, еще здесь церкви не было. С 1984 года мне приходилось с бабушкой Серафимой Кокшаровой и общиной хлопотать о нашей церкви Святых апостолов Петра и Павла. В Калье старостой была Валентина Ефимовна Горбунова, мы общиной купили дом, первым там служил отец Иоанн с простреленной рукой. Месяца два я сторожем была в этом домике на улице 40 лет Октября. Серафима Сергеевна даже у министра в Москве хлопотала о храме.

Я по святым местам ездила, чудес насмотрелась, приняла чин монахини, именуюсь Ксенией. Я мирская монашка, потому как не в монастыре живу. Но молюсь день и ночь. У меня в комнате собирались и молились страждущие, но мечтали мы, чтобы в посёлке был храм. Когда Батюшка Евгений сообщил нам о том, что разрешено иметь в каждом поселке часовенку для моления, мы стали подыскивать дом. Одна женщина предложила свою квартиру в Третьем Северном. Мы так обрадовались, купили краски, потолок побелили, а она взяла нам и отказала.

Был ещё дом на углу Пионерской, мы его просили, но нашёлся хозяин и отказался продать. У нас постоянная община образовалась, Антонина Степановна Шевелёва старостой было. Мы с Антониной у главы посёлка Бориса Петровича Булатова выхлопотали комнатку.

В доме №7 по улице Кедровая были магазины на первом этаже и библиотека посередине. Помещение библиотеки нам и выделили. Вроде в 2001 году это было. Иеромонах Семён нас благословил, и ходили мы с Антониной по посёлку собирали деньги. Люди давали кто – рубль, кто – два. Матрёна Фомина дала пятьдесят рублей, Зоя с Комсомольской тоже дала пятьдесят. Тогда в посёлке сносили дома, так мы притолоки выламывали, мужичка нанимали. Дверь нам дала Матрена с улицы Уральской. Доски и стекла Антонина на подсобном выпрашивала. Матрена Фомина дала лики Пресвятой Богородицы и святых. Валера Зверев был плотник хороший, он столы святые для икон делал.

Поехали мы с Антониной на шахту №14, которая шефом у нашего посёлка была. Там работал Георгий Петрович Решетников, такой дядечка добрый. Он нам не отказал, когда попросили мы сделать из доски лавочки, привёз две штуки. Ещё дал 300 рублей на помощь, потому что сын мой Коленька, покойный, на этой шахте работал и на хорошем счету был. Серафима Сергеевна Кокшарова тоже с нами хлопотала. Дала большой лист оргалита. Им мы от магазина стену заделали. И стали служить. Свечки покупали в городском храме. Три железных подсвечника сделали на 14-ой шахте. Опять Решетников и механик Василий Фёдорович Разуваев помогли. Когда с 14 на 15 шахту переходили, нам дали четыре мягких стула и люстру. Поначалу в церкви мы ночевали на лавках, хотя дорогих икон там не было, но охраняли, чтобы никто не залез.

Хлопотала я потом, чтобы счётчик на электричество поставили. На него насобирали от продажи свечек и с пожертвований. С утра до вечера кто-нибудь из нас сидел в нашей церкви имени Святителя Николая Чудотворца. Людям ведь очень нужно прийти и излить свою боль Господу, зажечь свечку за здравие или за упокой.

Так облагородили на месте библиотеки небольшую церковь. А сейчас сходи-ка, погляди, какой у нас новый храм красивый, правда, пока без куполов.

Сколько вложено в эту красоту денег и труда людского!

– Какая красота! – не удержалась я, когда вошла в новый храм посёлка Третий Северный. Постройка снаружи обращает на себя внимание необычной архитектурой и изумрудным цветом, но без куполов не очень-то похожа на храм. А вот внутреннее убранство впечатляет.

– Сколько сюда труда вложено людского! Сколько денег! – рассказала председатель приходского совета Антонина Степановна Шевелева. Молимся, чтобы Господь дал нам людей на помощь. И люди помогают. Мы решили построить новый храм, потому что дом, в котором нынешнюю церковь мы устроили, пойдёт под снос через несколько лет.

Батюшка приехал, вымерял мне шесть шагов: – Вот, Тонюшка, я тебе отмерил под иконостас, копай. Я взяла лопату, каёлку и начала копать. Люди смотрят, я копаю, 70 см под фундамент нужно. Мужчина подошёл: – Что делаешь? – Что делаю? Божий храм будем строить, потому что дом скоро сломают. А у нас нет места, где помолиться, где свою горечь вылить спасителю. Помогли мне под фундамент выкопать. Чтобы построить, нам надо блоки купить. А на что купить? У нас денег нет. Ходили по домам и просили. Два года собирали с монахиней Ксенией деньги, чтобы закупить блоки. Около магазинов в городе, и в Черёмухово, и в Калье сидели. Сделали ящичек, опечатали, люди нам клали, кто сколько мог. С Божией помощью нашли и работников, фундамент залили в 2015 году.

Теперь уже сюда люди ходят, свечечки ставят. Иконостас мужчина из города делал. Художника просила: – Юленька, миленькая, помоги пожалуйста, тебе Господь здоровья и сил даст. Рамки и стекла для образов сделал Владимир Витальевич. Часть работ мы оплачиваем, а часть – жертвуют. Лестницу сделали хорошую наверх в помещение, в котором поём. А она ведь дорогая. Где деньги взять? Помогите, подайте. Господь стучит в сердца людей. Кто сколько кинет на телефон, я всем свой номер даю. За лето купили красивую краску изумрудную, чтобы обновить фасад. Зашпаклевали, нашла рабочих, а опять платить надо. Даже батюшка отметил, какой красивый цвет у нашего храма. В кредит окна поставили. Чтобы сделать стяжку, вымолила на заводе ЖБИ цемента и сетку арматурную, опять же часть пожертвовали, а часть покупала. Надо было навес сделать над входом. Говорю: – Ксенюшка, поехали в Черёмухово. Она надевает монашеское облачение, и едем собирать.

В черемуховской церкви трое мужчин стояли, свечки ставили. Мы их попросили довезти до Третьего Северного. Показали им наш храм и сказали, что навес запланировали над входом, но ни копейки нет. Дмитрий, Виктор и Андрей – так их зовут сказали: – Мы поможем. Они уехали, вернулись, обмеряли и оплатили железо, каждый из них по 4000 рублей вложил. За лето нам сделали навес и стяжку. Вот молимся теперь за здравие всех, кто нам помог. Господь отблагодарит обязательно за добрые дела.

Сейчас хотим забор сделать. Обратилась в «Металлист», написала заявление, все размеры дала, но пока тишина. Для колокола уже тоже место есть, но колокола нет. Купола нужны, проект есть, а денег нет. На средства народа наш храм строится, за посёлок и прихожан молимся мы. Батюшка к нам приезжает по возможности. Но ведь удобнее иметь свой храм для крещения, отпевания, исповедания, молитв, чем ездить в город или в Калью. Вера в Спасителя и молитвы помогли мне, когда я чуть не умерла. С тех пор искренне верую.

Мой телефон 89506500381 – Антонина Степановна Шевелева. Умоляю, пожертвуйте на возведение Храма в честь Святителя Николая Чудотворца. Господь вас отблагодарит!»

Светлана АДЕЕВА, краевед.