Мама напрокат

Почти четыре года Елена воспитывает Машеньку. Девочка растет смышленая, с удовольствием ходит в детский сад и музыкальную школу, любит играть в куклы и рисовать. Но совсем скоро маленькое семейное счастье может закончится, ведь мама Маши вышла из тюрьмы.

Четыре года назад родную сестру Елены посадили за убийство. Старших детей забрал муж (родной отец), а восьмимесячную Машеньку, родившуюся в местах не столь отдаленных, передали тёте.

Лена со слезами на глазах рассказывает о первой встрече с племянницей: ей вынесли из исправительной колонии маленький комочек в пеленках. Женщина, которая только пережила инсульт, вместе с ребенком училась есть, ходить, говорить.

Естественно, что опекунство над племянницей она оформить не смогла. Органы опеки не могли официально доверить воспитание малютки инвалиду второй группы. Решили, что муж сестры, оформит девочку на себя, а доверенность на воспитание передаст Елене. Так и сделали: нотариально заверили документы – и началась непростая, но счастливая жизнь.

У Лены двое своих взрослых детей, старшей дочери – 23 года, а сыну уже 17. Поэтому маленькая Машенька стала всеобщей любимицей.

Пенсии в 11 тысяч, на которую жила семья, конечно же, не хватало. Но перебивались. У девочки всегда были красивая одежда и обувь, игрушки и сладости. А еще были любовь и забота.

При этом Елена успевала участвовать и в воспитании старших племянников. В школе учителя всегда обращались за помощью именно к ней, а не к отцу.

Органы опеки посещали семью, смотрели, как растет ребенок, в каких условиях. Всех всё устраивало. Неудивительно, ведь одних только благодарственных писем за участие и победы в творческих конкурсах в семейной копилке десятки.

Через четыре года сестра вышла по УДО. Причем ходатайство о досрочном освобождении тоже делала Лена. Сестра решила восстановить семью: забрала старших детей, устроилась на работу. Решила забрать и Машеньку…

Официально Елена Маше никто, это признают и органы опеки, которые сегодня уже говорят о том, что девочка вообще не имела права жить с тётей (хотя ранее об этом молчали). Доверенность, которую написал отец, тоже никто в расчёт не берет, так же, как и все годы, которые Лена воспитывала девочку.

Все четыре года Елена навещала сестру в тюрьме, носила передачки, организовывала ей видеозвонки с дочерью. Девочка изначально знала, кто её мама. Правда теперь Машенька увидела разницу между мамой на экране телефона и в жизни. И, к сожалению, душевной доброты от той женщины на деле девочка не чувствует.

За это и переживает Лена. А еще за условия, в которых сегодня живет сестра и вся её семья. Если сестра вернет всех детей и они будут жить под одной крышей, то женщину признают многодетной, а отсюда немало преференций от государства.

О благородных поступках Елены женщина уже не вспоминает… Теперь родные сестры не общаются. А лишь ведут переговоры о дальнейшей судьбе девочки.

Семейные психологи настояли на том, чтобы Машенька пока жила с тётей, тем самым отсрочив тяжелое бремя расставания. Сама же Лена готова биться за девочку до конца: наняла адвоката, собирает ходатайства и характеристики, пытаясь доказать, что достойно воспитывала девочку и сможет продолжать это делать. Но пока по закону получается, что она была лишь мамой на время, мамой напрокат.

Ольга ДАРЬИНА. Имена и другие личные данные героев изменены – прим. редакции.