Любовь на всю жизнь

Любовь на всю жизнь

14.01.2021 Выкл. Автор Анна Краснова

63 года прожили Иван Павлович Коледа со своей супругой Людмилой Кузьминичной. Летом этого года он умер, на 87-ом году жизни.

«Да, для шахтёра он прожил долго. Редко кто из наших шахтёров переживает 80-летний рубеж», – рассуждали жители.Весной, когда он был ещё жив, супруги Коледа поведали мне о том, что привело их в Калью.

Вот что рассказал Иван Павлович:

– Я родился в 1934 году в Минской области. В семье нас было двое детей: я и младшая сестра Людмила. Отец Павел Прохорович кузнецом работал в деревне. Мать Мария Трофимовна – учётчиком. Корова у нас была, хозяйство при своём доме.
Уже на второй день после начала Великой Отечественной войны привезли повестки, и всех мужчин из нашей деревни в один день забрали на фронт. Под Бобруйском был сборный пункт, около ста километров нужно было туда добираться. Наших призывников сначала в Слуцк повели. Ни один ведь из них в деревню с войны не вернулся. Есть у нас такое предположение, что ещё по дороге их немцы окружили и уничтожили. Потому что через три дня уже по «большаку» немцы на автомобилях и танках двигались в сторону Слуцка. А про наших
деревенских, вообще ничего не известно, пропали и всё. Никто из нашей деревни не знает, где их отец или брат.

Коледа Иван Павлович.

Через деревню немцы тоже проехали на автомобилях, танках.Много их было. А в деревне одни бабушки, женщины да дети остались. Немцы заходили в деревню только обед сварить, они на немецком кричали нам, пацанам: «Ком… Ком», – подзывали к себе. Потом кидали конфетки круглые. Мы бежали к конфеткам, а солдаты смеялись, издевались. А потом пришли другие немцы, уже в чёрной форме, эсесовцы, когда они проходили, всё живое пряталось. Соседнюю деревню, что в шести километрах от нас, сожгли полностью. Она к лесу близко была, поэтому немцы и боялись, считая всех её жителей партизанами, кричали на каждого из них: «Партизанам…Партизанам…».
Партизаны, действительно, были. А были и такие, которые «косили под партизан», просто прятались в лесу. После войны их всех наши нашли и, конечно, они в живых не остались.
Всю войну мы были в деревне. Деревня дворов на сто с лишним была. Женщины обрабатывали землю, пахали, сеяли, выращивали зерновые, картофель, скот держали. У каждого был свой надел. А с урожая надо было сдать налог, и на прожитьё оставалась горсточка. Картошкой спасались. Полицай у нас был старшим на деревне, его немцы назначили, это и была в войну наша администрация. Почему он с нашими мужиками на фронт не ушёл? Не знаю, видимо уклонился. Его потом расстреляли, когда пришли советские солдаты и освободили нас в 1944 году.
Когда мне исполнилось 7 лет, школа у нас не работала. Учиться мы пошли только в 1944 году. В нашей деревне школа была начальная. Мать померла в 1944 году от простуды. Мы с сестрой остались одни и в детдоме прожили месяца три-четыре. А у мамы была сестра в другой деревне. У тёти своих трое было, и муж был на фронте, но она нас к себе взяла и воспитала. Мужа её в 1943 году призвали, и погиб он. Дальше семилетку я уже в другой деревне оканчивал, за три-четыре километра ходил в школу. До призыва в 1953 году в армию работал на кирпичном заводе.
Служил на Дальнем Востоке в Приморском крае. В нашу часть приехал вербовщик из отдела кадров Североуральского рудника, якут по национальности. Рассказал всё честно, что за работа на шахте, сколько будут платить… Рассказывает, а я про шахту и понятия не имею, я же деревенский. А со мной был парень, призвался на год позже. Он с Украины, работал там в шахте, и говорит мне: «На шахту угольную не хочу, а на бокситовый рудник можно ехать. Потому что отхаркивается эта пыль, не так оседает, как уголь». Ну, я и согласился. И сразу после армии в 1956 году прямиком в Североуральск поехал, оттуда в Кальинский рудник. Как вербовщик обещал, так и было на самом деле: спецовку дали, платили не как в деревне. Только боксит, как потом оказалось, не так уж и отхаркивался. В деревянном общежитии №14 на улице Ленина в Калье поселили, в комнате на четырёх человек. На месте этого общежития сейчас дом построен пятиэтажный. Мы приехали с Анатолием Третьяковым, другом, с которым вместе служили в армии. Он на телефонной станции работал. Специальности у меня не было, в Кальинском руднике учился на забойщика и работал на 7-ой шахте. Я лет шесть в забое отработал. Вечернюю школу пришлось окончить. два года на откатке работал на электровозе, потом на взрывника учился, с этой профессии потом и ушёл на пенсию.
В 1957 году женился. Познакомился со своей будущей женой Людмилой в общежитии. Оно у нас общее было: парни жили наверху, девушки – внизу. Свадьбы не было, расписались и всё. Не было даже сначала во что одеться, покупали материал и шили. Полуголодные были. После свадьбы нам дали комнату в квартире деревянного 12-квартирного дома на улице Ленина. Тогда так в Калье жили многие: по нескольку семей в каждой квартире. Койку дала комендант Татьяна Михайловна Колесникова, и постель нам дала. А потом, когда родители нам выслали, мы постель отдали снова коменданту. У Валеры Костина мать Роза в столовой работала, выручала всех, под запись давала товар, когда денег не было. Получали и отдавали после обязательно.

Рассказ Людмилы Кузьминичны:

– Я родилась я в 1935 году в городе Соль-Илецк Оренбургской области. Мама, Анна Леонтьевна, была домохозяйкой, потому что семья у нас была многодетная. Папа, Кузьма Васильевич, преподавал математику в школе. Он 1900 года рождения, в 17 лет пошёл на гражданскую войну добровольцем, там его ранили в кисть левой руки. После этого физически работать ему было трудно, он выучился на преподавателя.

Коледа Людмила Кузьминична.

Как война началась, помню. Был летний день, и мы пошли в поле за цветами. Идём, два часа дня, тишина очень странная, никого нет. Домой пришли, нам сказали, что война началась. Папу на фронт не взяли из-за увечья руки. Мы жили в городе, но в своём доме, у нас была корова, куры. Корова мало давала молока, его сдавали на налог, нам не оставалось. Арбузы для себя выращивали, сажали далеко на бахче, за десять километров. Начинают созревать, мы с папой
на корове возили воду, поливали. Потом урожай собирали, и на корове, запряжённой в тележку, возили. Сейчас колёса у тележек резиновые, мягкие, а тогда железные были. А у нас там много песка, мама спереди вытаскивает, а я толкаю сзади до речки. Через речку проходить – два мешка по шесть арбузов никак не вытащим. Вот и давай эти мешки перетаскивать на себе. Тяжело было очень. Мама ещё в поле работала. Когда братика маленького родила, мы с мамой пололи, ведь я старшая. Однажды такой случай был: она сестре велит: «Иди, принеси Володю». Принесла, мама развернула его кормить грудью, и оказалось, что сестра его всю дорогу несла вниз головой.
Во время войны я училась в школе, но летом все школьники работали обязательно на подсобном хозяйстве вместе со взрослыми, овощи выращивали: помидоры огурцы.

Бригада мастеров взрывников шахты № 13. Коледа И.П. в центре во втором ряду.

Отучилась я 10 классов, хотела поступить в медицинский институт, а по баллам не прошла. Чтобы не терять год, поступила в Орский индустриальный техникум на курсы дежурных электроподстанций. Окончила, и в 1955 году отправили меня по распределению в Североуральск. Нас шесть девушек тогда приехали. Встречала нас крытая машина, ноябрь был. Едем в кузове, а шофер говорит: «Кто будет хвататься за борта, убирайте руки, не пускайте. Здесь много сосланных, мужчины могут залезть к вам в кузов и обидеть». Из Североуральска нас отправили в Кальинский рудник. Стали жить в общежитии №14 на улице Ленина. Из девушек, что со мной приехали, помню Валю Лангаеву. Пошли первый раз в шахту. Надели каски, аккумуляторы взяли. Шахта была неглубокая, шахтёры ходили пешком вверх и вниз. Идём, так темно, ничего не видно. А потом стали работать, присмотрелись.
Позднее все эти девушки уехали, одна я здесь прижилась и на 7-ой шахте работала. В шахте щит электрический и приборы, вот и контролировала я, как они работают. После мы ещё по подстанции и по водоотливу одновременно дежурили. Особенно когда лето, и бежит вода в шахту, у нас беспрерывно насосы работали. Следили за ними, давая отдыхать по очереди: один отключишь, другой включишь. Кушали дома, денег не было на столовую, или с собой брали в шахту тормозок.

Коледа Л.К. (справа) перед спуском в шахту.

У нас в общежитии вечером с работы люди придут, отдохнут и под радиолу танцевали в красном уголке. Всё было предусмотрено для отдыха. В общежитии я и приглянулась Ивану Коледе, 63 года мы с ним прожили, двоих детей воспитали.
Позднее я сама уже в шахткоме культмассовый сектор возглавляла. Все мероприятия и концерты шахтёры сами делали. Депутатом Кальинского поссовета была при Александре Павловне Шумовой. Потом депутатом городского совета.
Скромные они люди, а ведь в их семейном архиве хранится немало наград. За свой честный труд каждый из супругов удостоен звания «Ветеран труда», награжден медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина», почётным знаком «Победитель соцсоревнования». Иван Павлович отмечен также нагрудными знаками: «Ударник X пятилетки», «Отличник соцсоревнования», «Ударник коммунистического труда». Людмиле Кузьминичне в 1975 году вручили Орден Трудовой славы 3 степени.

Светлана АДЕЕВА, краевед.